Rev. Герман Хексема
Публичная лекция (1940)
Моя тема в этот вечер, как было объявлено – “Христианин и культура.” Этот вопрос предлагался мне уже неоднократно. Во-первых, он было доведен до моего сведения через группу молодежи одной из наших церквей. Там обсуждали тему “Религия и культура.” Но – и это легко объяснимо, – по их мнению, этот вопрос слишком сложен для их понимания, и не может иметь никакого удовлетворительного решения. За помощью они обратились к редактору нашего Носильщика. Они задали три вопроса: Можете ли Вы дать определение культуры? Каково отношение исторической церкви к культуре? Каково надлежащее соотношение между религией и культурой? Прошло какое-то время, прежде чем эти вопросы были обращены ко мне, однако, было высказано предположение, что это сообщество может предложить мне прочесть лекцию по этому вопросу. Поскольку я действительно предпочитаю лекционную форму, я решил подождать до тех пор, пока такая возможность будет предложена, а не отвечать на вопросы в нашем документе. Затем, не так давно, наши молодые люди пригласили меня, чтобы дать им после объявления перерыва возможность высказаться. Эта группа, которая внесла предложение обсудить три упомянутых вопроса, имеющие прямое отношение к общей теме “религия и культура.” Я тогда решил высказаться о том, что является темой моей сегодняшней лекции.
Кроме того, как мы сказали, этот вопрос предлагался мне уже неоднократно. Это важный вопрос, который должен быть интересен для нас прежде всего потому, что он тесно связан с вопросом об “общей благодати.” С этим вопросом связаны проблемы, относящиеся к характеру благодати, характеру греха, и соотношением греха и благодати. И эти вопросы в настоящее время оживленно обсуждаются, как здесь, так и в Нидерландах, среди реформатских богословов.
Это также не чисто абстрактные проблемы, связанные с некой попыткой решения, которое философ и теолог может вынести самостоятельно. Они имеют большое практическое значение, особенно в наши дни. Для правильного ответа на них необходимо определить истинное положение христианства в современном мире. Поэтому, в силу того, что вопрос столь серьезен, я не мог отказаться, когда, наконец, появилась возможность изложить мои соображения в виде публичной лекции. Я предлагаю обратить внимание на следующие вещи:
I. Культура как таковая
II. Культура и грех
III. Культура и благодать
I. Культура как таковая
Прежде всего, я хотел бы сделать одно замечание по поводу формулировки моего вопроса. Вы уже заметили, что я говорю не о “религии и культуре,” но определенно о “христианстве и культуре.” Я сознательно предпочитаю эту формулировку. Д-р Абрахам Кайпер, без сомнения, предпочитал говорить о “кальвинизме и культура.” Он обсудил эту тему в одной из своих Принстонских лекций – «Кальвинизм и искусство». Много полных энтузиазма кальвинистов сегодня, несомненно, будет следовать его примеру. Д-р Бавинк посвятил одну из своих публичных лекций теме: “Откровение и культура.” И многие из нас помнят о том, что около двух лет тому назад наш журнал опубликовал его работу “Религия и культура.” Но здесь я предпочитаю разработку другой темы – “Христианин и культура.” Прежде всего, такая постановка вопроса имеет то преимущество, что она может сделать его более конкретным и определенным. Религия является очень широкой перспект��вой. Она может означать многое, особенно в нашей современной день. То же самое можно сказать и о кальвинизме. Любой из нас не может не удивляться, как Кальвин мог говорить, что он готов принять во внимание все, что согласуется с его взглядом на мир и жизнь. Конечно, я не могу не согласиться с д-ром А. Кайпером, когда он заверяет нас в том, что ‘с точки зрения науки, кальвинизм означает завершение эволюции протестантизма, в результате чего и то и другое встали на высший этап развития возможностей человека” (Kuyper A., Calvinism [N.Y.,1898], p. 46, перевод наш). Но именно поэтому, я, чтобы избежать сегодня этого термина, я выбрал другой, который является более определенным, и с которым мы все знакомы. Кроме того, я намерен подходить к этому вопросу с практической точки зрения, выраженной в вопросе: каково надлежащее соотношение христианства и современной культуры? Таким образом, возникает тема: христианин и культура.
В современном языке термин “культура” имеет очень широкий смысл. Первоначально это было не так. Слово происходит от латинского слова colere, что означает “обрабатывать,” “культивировать.” В своем изначальном и простейшем смысле он означает труд обработки почвы, ее подготовку к севу и к повышению урожая. Эта идея, хотя и не выраженная буквально, содержится в Писании в Быт. 2:15 где мы читаем, что Бог поместил человека в саду Эдема, чтобы хранить и возделывать его. Оригинальное ивритское слово, что в переводе звучит как “возделывать,” буквально означает “обрабатывать” (belabor). В нидерландском языке используется слово “bebouwen.” Немецкий перевод: “Das ihn baute.” И по-французски это звучит как “cultivere,” то есть, развивать. Этот простейший смысл по-прежнему представлен в понятии «агрокультура», то есть сельское хозяйство.
Но сегодня это слово имеет не столь ограниченное значение. Начиная с XVIII века оно приобрело гораздо более широкий смысл. Можно сказать, что оно используется для обозначения любой человеческой деятельности, которая совершается в мире (сosmos) в самом широком смысле, включая самого человека, с целью доработки, совершенствования и улучшения жизни людей во всех отношениях, выведения ее на более высокий уровень. Именно в этом самом широком смысле мы используем этот термин в нашей лекции сегодня вечером. Он обозначает любые человеческие усилия и труд в мире, призванные выявить его возможности и поставить их на службу человеку, а также развить возможности самого человека, обогащающие его жизнь и результаты его деятельности.
Принятое в этом смысле, слово “культура” означает очень широкое понятие. Именно по отношению к миру человек со всеми его возможностями и талантами, физическими и психическими, со всей его деятельностью и достоянием, является субъектом культуры.
Культура включает в себя человека как такового, его физическое бытие, отношение к земле, на которой он живет, его пять чувств, посредством которых он находится в контакте с внешним миром и формирует свои представления о нем, его интеллект и естественный свет, с помощью которых он может понять мир, в котором он живет, его возможности в том, что касается мира, и, наконец, его религиозную и нравственную личность и его самоопределение по отношению к Богу и Его народу. Культура в этом смысле касается не только отдельных лиц, а всего человечества, людей как членов общечеловеческого организма, состоящих в различных отношениях с другими людьми и в различных институтах; таким образом, она включает в себя институты семьи, брака, отношения мужчины и женщины, родителей и детей, братьев и сестер; институты общества и отношения капитала и труда, работодателя и работника, институт школы, экономическое устройство, торговлю, промышленность, сельское хозяйство, государственность и все, что к ней относится. И она включает в себя все земные творения человека, среди которых он живет, его сущность и потенциал, возможности его деятельности, средства его труда на земле, на море и в воздухе, выше неба и в глубинах земли – все это относится к ней.
Человек со всеми его возможностями и во всех его аспектах обрабатывает мир (космос). Он прилагает к этому свой интеллект и открывает мировые законы и соотношения вещей, движения и силы, скрытые закономерности и процессы, создавая культуру естествознания и отдельные науки – биологию и физику, астрономию и химию. Он прилагает всю свою физическую и психическую энергию для своих изобретений, служащих покорению мира и извлечению из него пользы для себя, в сельском хозяйстве и горнодобывающей промышленности, в области навигации и аэронавтики, во всех различных современных отраслях промышленности и изобретательства. Он исследует глубины моря и взлетает к небесным высям, использует мощь электроэнергии, преодолевает расстояние и говорит с людьми, находящимися за тысячи миль. Все это принадлежит к современной культуре в широком смысле этого слова. Также человек выявляет законы гармонии и красоты и выражает их в культуре изобразительного искусства, на холсте, и в симфонии, в скульптуре и архитектуре он воспроизводит то, что воспринимает его душа, и опыт прекрасного в мире. Он посвящает этому все свои силы. Он изучает свой организм, открывает законы его функционирования, причины болезней и смерти, разрабатывает различные виды физической культуры и спорта, борется с болезнью и болью, тлением и смертью – с помощью культуры медицины и хирургического искусства. Он исследует деятельность собственной души, ее ощущения и восприятия, ее воображение, эмоции и чувства, и потому посвящает себя психологической культуре, развитию интеллекта и воли, созиданию нравственных качеств. И он изучает различные отношения в человеческой жизни, в семье, в школе, в обществе и в государстве, и развивает науки евгеники, педагогики, социологии, экономики и политики, с тем чтобы поставить себе задачу улучшения и совершенствования всех этих отношений между отдельными людьми, группами людей, странами и народами. Все это и плоды этих усилий должно рассматриваться как принадлежащее к тому, что называется современной культурой.
А что может быть конечной целью современной культуры, которая ставится более или менее сознательно? Имеет ли она высшие цели, более дальние и возвышенные, чем доставлять человеческой жизни те удобства, с которыми все мы более или менее знакомы, или предоставлять современному человеку развлечения и удовольствия? Не может быть, чтобы было так. Человек имеет потребности и цели более высокие, чем эти. Уже древние греки говорили о прекрасной душе в прекрасном теле, как о цели человеческой культуры. И потому современная культура, осознает она это как свою конечную цель или нет, не может достичь удовлетворения до тех пор, пока она не достигла совершенства души в идеальном теле, идеального человека в идеальном обществе, в котором больше нет волнений и потрясений, войн и скорбей, из которого удалены страдания и смерть, идеального состояния мира, в котором все подчиняется человеку, служит ему как своему господину. Это неизбежное желание и цель современной культуры!
II. Культура и грех
Ведь, в конце концов, мы никогда не должны забывать о том, что человек создан с культурным призванием, и о том, что должно быть потребностями культурно развитой личности. И прежде чем мы зададим наш второй вопрос, а именно, какое воздействие оказал грех на человека, как на творение, существующее в культуре, мы неизбежно должны вспомнить, каким, на наш взгляд, человек был первоначально создан. Здесь, и давайте всегда помнить об этом, мы принципиально, в основе своей отличаемся от современной философии, и эта разница состоит в том, что не может не влиять на нашу оценку культуры и ее возможностей и целей. Наш современный культурный человек является эволюционистом. Он не воспринимает ничего из той истины, что человек суть падший грешник, и, следовательно, ничего не знает о состоянии первоначальной праведности и совершенства, в котором человек был создан. Для его концепции все вещи, как они существуют сейчас, представляются в нормальном состоянии. Для человека в ходе его развития в истории характерно постоянное и неуклонное “excelsior!” Он поднимается все выше!Always he advances! Всегда есть прогресс! Этот курс не может существовать без периодические спадов. В основном это, тем не менее, наблюдаемый устойчивый прогресс и продвижение в нужном направлении, т.е. в направлении все большего совершенства, физического, психологического и морального. И, похоже, нет причин, почему он не должен неуклонно продолжать свое стремление вверх, пока он не достиг цели: идеального человека в идеальном обществе в совершенном мире! При этом эволюционистская и христианская концепции должны кардинально отличаться. Отправной точкой христианства является не человек на очень низком уровне развития, но идеальный человек, как он получил свое бытие из руки своего Создателя. Писание начинается с идеальной души в совершенном теле, с идеального творения, совершенного не в смысле вечного бессмертия и нетления, ибо человек был создан способным к падению, но, тем не менее, совершенного в том смысле, что нигде в творении не было никакого несовершенства, физического или морального. И чтобы видеть современную культуру в надлежащем свете, мы должны взглянуть на миссию человека, как Бог первоначально сформировал его из праха земного, и вдохнул в ноздри его дыхание жизни.
Для наших нынешних целей вполне достаточно, если мы напомним себе, что человек был сотворен по образу Божию, в состоянии духовного совершенства, истинного знания Бога, праведности и святости, что, следовательно, он состоял в завете, в связи дружбы с его Творцом, Его другом-слугой, любил Его всем сердцем, разумом, душой и силами. Это был прежде всего его мандат. Его имя было “раб Божий.”
Но мы должны в то же время помнить о том, что он был сделан господин над всем земным творением. Бог дал ему власть над зверями земными, над птицами небесными и над рыбами морскими. И Бог дал ему мандат на то, чтобы плодиться, размножаться и наполнять землю. Человек был, таким образом, царем мира через Слово Божие, которое было возвещено ему. Он должен был управлять всеми вещами вокруг себя. Ибо это Слово Божие, которые было возвещено ему, было не просто заповедью, которую он мог рассматривать или игнорировать, это не было слово, выполнение которого зависело от его собственной воли. Напротив, это было Божественное слово власти. Оно вошло в его личность, в его плоть и кровь, в его кости и костный мозг, в самую глубину его души. В нем он был введен в отношение власти и во власть над всем миром, которую он не мог ни игнорировать, ни уничтожить. Культурное призвание, желание покорить мир для себя, было заложено в него от начала. Он имел потребность в этой работе. Он имел потребность обрабатывать творение, над которым он был поставлен, как господин, как он имел потребность размножаться и наполнять землю. Таким образом, я хотел бы объяснить “культурное призвание” в человеке на протяжении истории.
Но этот “культурный мандат,” от которого человек не может избавиться, не должны быть в отрыве от его заветных отношений с Богом, и его призвания любить Господа Бога своего всем сердцем своим, и умом и душой, и силами своими. Он был Божий управляющий, своего рода должностное лицо: Его пророк, призванный знать и прославлять Его на земле, средствами всего творения; Его священник, освящающий себя, и все вещи жизнью Бога в Его любви, и его вице-регент, царь, стоящий под Богом, чтобы царствовать, во имя Его, и по Его воле и ради Его славы. Он был призван творить всю волю Божию. Все сущее было предметом его дела, чтобы руководить им, но лишь с тем, чтобы все его возможности и дары, все сокровища земного творения могли служить ему в качестве капитала, которым он мог бы служить своему Создателю. Он должен был, таким образом, размножаться и наполнять землю, возделывать мир, в который он был введен, хранить сад Эдема, с тем, чтобы быть истинным слугой Божиим, подчиняясь в истинной любви и завете дружбы, ради освящения всех вещей во славу Его!
Таков был человек в его первоначальном состоянии. Он мог, ибо был должен, и был должен, ибо мог.
Но человек пал. А для оценки современной культуры, безусловно, мы должны попытаться найти правильный ответ на вопрос: что такое действие греха на человека и на мир, на предмет и объект культуры?
Для ответа на этот вопрос, мы должны обратить внимание, в первую очередь, на то, что грех не может изменить человека в его основе. Абсурдно утверждать, что, за исключением влияния “общей благодати” человек будет преобразован в дьявола. Грех имеет этический, моральный характер, и он не может изменить сущность человека. Но это изменение человека важно применительно к его состоянию, и лишило его того, что мы только что назвали его “культурным призванием.” Для Своей вечной цели Бог Своей вездесущей властью сохраняет все вещи, и, по сути, они по-прежнему таковы, как он создал их. Человек, таким образом, остается властелином земного творения. Мы по-прежнему имеем призвание размножаться, и наполнять землю, развивать творение и подчинять все вещи себе. Разумеется, человек потерял большую часть своей первоначальной энергии и света. Но остатки естественного света он имеет. Но даже в этом случае, его отношение к миру осталось практически тем же. Он по-прежнему суть культурное творение.
Но его отношение к Богу изменилось. Его неповиновения сделало его виновным и заслуживающим смерти, объектом гнева Божия. И поскольку Бог говорил, что он умер в тот самый день, что он ел из запретного плода, он умер духовно. Образ Божий в нем изменился на свою противоположность. Его свет стал тьмой, и он возлюбил свое падение, его праведность была превращена в неправду, он стал мятежником, бунтовщиком и врагом Бога, его святость сменилась на порочность во всех его привязанностях. Он стал рабом греха. Результатом является то, что он больше не может быть Божьим наместником, должностным лицом. Он не может, ибо не будет, и не будет, ибо не сможет, стоять на службе у Всевышнего. Он по-прежнему действует. Он по-прежнему размножается и наполняет землю. Он по-прежнему причастен естественному свету, который позволяет ему знать законы мира, в котором он живет. Он по-прежнему обрабатывает земное творение и самого себя, и стремится к достижению конечного совершенства развития со всей своей изобретательностью и властью, но он делает это во вражде с Богом, как раб своего отца – дьявола.
Затем, мы также не должны упускать из виду тот важный факт, что проклятие Бога пало на мир, и что человек стал повинен тлению и смерти. При обсуждении вопроса о современной культуре это слишком часто игнорируется. Возможность “культуры” часто выводится из рая и первоначального состояния праведности и совершенства, как если бы ужасающий факт проклятия творения и его смерти, даже в естественном, физическом смысле этого слова, не нужно принимать во внимание. Это, однако, является одной из основных ошибок. Земля проклята, и творение находится в рабстве тлению и тщете. Результатом является то, что оно не получает ничего. Суета сует, все суета, говорит Екклесиаст. Оно трудится всякий день, но не достигает ничего. Это в полном смысле слов порочный круг. Нет ничего нового под солнцем. И сам человек является не только духовно и этически разложившимся, но он также размножается с семенем тления и смерти. Смерть касается всей его жизни. И с этой смертью он никогда не сможет справиться сам. Со всех сторон он ограничен. Все дела, которые он делает, совершаются в клетке смерти. Она лишь ждет своего часа.
Теперь, если мы примем все это важные факторы во внимание, каков должен быть наш вывод по отношению к современной культуре, культуре, как она практикуется естественным человеком, вне Христа?
Во-первых, станет очевидно не только то, что естественный человек способен обрабатывать мир и самого себя, но и что он должен делать это необходимо. Он очень ограничен из-за утраты своих первоначальных полномочий. Он имеет только остаток естественного света. Но даже в этом случае, в ограниченной степени, он может обрабатывать творение, открывать для себя законы Бога в этом мире, и управлять вещами вокруг себя. Также нечестивые размножаются и наполняют землю, развивают все отношения, присущие человеческому роду, имеют семьи, строят общество, стремятся развивать государство. Они заняты в сфере науки и искусства, в сфере торговли и промышленности, в сельском хозяйстве, физической и психологической культуре, в сфере познания. И насколько они понимают, что могут улучшить свою жизнь с помощью познания и применения законов Бога – они добиваются успеха в своих усилиях. Они могут строить хорошие дома, писать красивые музыкальные произведения, выращивать хорошие урожаи, до определенной степени – придерживаться внешне достойной жизни. Они могут изучать звезды и галактики, анализировать различные проблемы, открывать д��я себя законы Вселенной и использовать их, летать в космос, спускаться в глубины морей, покорять любые расстояния, творить все чудеса современной науки, промышленности и искусства, которые мы используем каждый день. Никто не будет осуждать эти достижения современной культуры как таковые. Природа и благодать сами по себе друг другу не противоречат.
Но, во-вторых, и это также должно быть очевидно любому, кто понимает Слово Божие и рассматривает современный мир в его свете – культура естественного человека никогда не может творить добро. Она всегда греховна, по той простой причине, что она состоит во вражде против Бога и отказывается любить Его, служить Ему и прославлять Его, используя свои возможности. Она направлена на себя. И в силу этого этическое содержание продуктов современной культуры, конечно же, подвержено тлению. Есть ряд отраслей культуры, которые с этой точки зрения находятся как бы на периферии. Духовно-этическая позиция человека проявляется и выражается в них лишь в незначительной мере. Это относится, например, к так называемым точным наукам. То, что квадрат гипотенузы из прямоугольного треугольника равен сумме квадратов его сторон, является математической истиной, в обнаружении и применении которой этический характер человека никак не проявляется. Но чем ближе мы подходим к отраслям и сферам современной культуры, в которой находит свое выражение этот характер, тем более становится очевидным, что культура подвержена тлению. Радио – это хорошо, но что сообщается по нему, это большой вопрос. Кинематограф – это дар Божий, но тем не менее, драма подвержена растлению. Произведение искусства может быть красивым, но его содержание может быть посвящено Венере или Вакху. И, кроме того, естественный человек всегда направлен на себя и стремится к собственной славе. Таким образом он производит мiр с его похотью плоти, похотью очей и гордостью житейской. И с помощью продуктов современной культуры он осуществляет в конечном итоге самоуничтожение, в полном смысле этого слова. Он разрушает семью, разрушает общество, разрушает государство, разжигает пожар войны.
И, в-третьих, для нас также является очевидным, что в идеальном и конечном смысле этого слова культура является невозможной. Нет никакой культуры в том смысле, что человек с ее помощью приближается к цели – совершенному человеку в идеальном обществе в идеальном мире. Человек не может здесь создать ничего, по той простой причине, что он не имеет для этого материала. Он не может восстановить идеальный мир, который был до падения, и не может построить мир Грядущий. Царство Божие не достигается культурными усилиями человека. Это касается всех сфер культуры, будь то сферы науки и искусства, сельское хозяйство или промышленность или же философия и изобретательство. Искусство не может представить себе совершенный мир; наука не может открыть его; человеческая власть не может построить его. В связи с этим я не могу согласиться с А.Кайпером, который описывает в своей лекции о кальвинизме и искусстве эту проблему следующим образом:
Если же вы исповедуете, что мир некогда был прекрасен, а потом пал, и через завершающий катаклизм должен снова обрести полноту славы, превосходящую красоту рая, тогда перед искусством стоит мистическая задача — напоминать нам об утраченной красоте и об ожидании совершенства. Вот это и есть кальвинистское исповедание. Кальвинисты яснее католиков ощущают мерзкий привкус греха, а потому выше ценят красоту первоначальной праведности. Ведомый этим райским воспоминанием, кальвинизм пророчествует об искуплении внешней природы, которое должно осуществиться в Царстве небесной славы. С этой точки зрения он почитает искусство как дар Святого Духа и утешение в настоящей жизни, дающее нам возможность открыть для себя за пределами падшего мира что-то более прекрасное и высокое. Стоя у развалин некогда дивного творения, искусство указывает кальвинисту и на все еще видимые черты первоначального плана, и на то великолепие, посредством которого Верховный Художник и Строитель однажды обновит и даже усилит красоту Своего первоначального творения ((Kuyper A., Calvinism, pp. 208-209; Рус. пер. СПб, 2001).
При всех этих красивых и высоких словах я считаю, что это заявление д-ра Кайпера является, скорее, выражением безудержной фантазии, чем исторической правды и трезвого мышления. Для художника совершенно невозможно воссоздать подлинный мир совершенства. Как художник вообще может изобразить человека в его изначальном состоянии, без греха, страданий и смерти, в праведности и святости истины и с его изначальной властью и царственным величием в творении? Нимб, изображаемый вокруг голов святых в старых картинах, является свидетельством некомпетентности художника изобразить на холсте истинную миссию праведного человека. Ни изначальная, ни праведная возрожденная жизнь не может быть изображена в красках. Идеальный мир, которому предстоит прийти, столь мало может быть понят средствами искусства, что даже Писание всегда говорит о том, как отличается он от земного мира. Он принадлежит к числу тех вещей, которых «глаз не видел, ухо не слышало и не приходило то на сердце человеку.» И что можно сказать об искусстве, верно и по отношению к науке и культуре в целом. Они движутся в порочном кругу тления и смерти, проклятия и суеты. Культура не может ни сотворить совершенного человека, ни построить идеальный мир. В итоге все культуры, как показывает число 666 в Откр.13, число зверя, которое обозначает предел всех земных усилий и автономного творения – суть порочный круг, неделя без Субботы, труд без отдыха, скорбь без результата, время без Вечности. Суета сует, сказал Екклесиаст, все суета!
III. Культура и благодатьI
Мне не нужно обращать особое внимание на тот очевидный факт, что благодать не меняет эту ситуацию до тех пор, как мы в этом мире. Христианская жизнь существует в том же мире, что и нечестивая, и христианин должен работать с тем же материалом. Так же как грех не может принципиально, по сути, изменить мир – благодать не возобновляет и не восстанавливает его. Что изменяется в христианине – это его сердце. Во Христе Иисусе он новое творение, старое прошло, теперь все новое (II Кор. 5:17). Его состояние изменилось, когда Христос умер и воскрес за него, и он праведен верою пред Богом. Его духовное состояние по отношение к Богу радикально поворачивается, так что он сейчас любит Господа всем сердцем своим, и умом, и душою, и всеми силами своими. Кроме того, не следует забывать, что эта новая жизнь не только в корне противоположна жизни греха – она от вышних, а не от нижних, от Неба, а не от земли. Христианин, поэтому, не от мира, хотя и в мире. Но это верно только в духовном отношении и через веру во Христа Иисуса. Все другие вещи остаются неизменными. Христианин, пока он в этом мире, сохраняет остатки ветхого человека и движения греха, и подлежит смерти и тлению И кто может видеть, что есть какая-либо разница между праведным и беззаконником? Могила является земным концом их обоих. Оба они подвержены тем же суетам. Христианская жизнь и ее труды находятся в том же ветхом мире, на котором лежит проклятие Бога, и под тем же гнетом тления. Христианин также должен работать с окружающим миром. Он не выходит из него. Нет противоположности между природой и благодатью, хотя, как мы помним, мир несет на себе проклятие и находится в рабстве тлению. Христианин не отделяет себя от жизни. По мере своих даров он также занят в в сфере науки и искусства, в сфере торговли и промышленности, и использует все средства и учреждения настоящего мира, в семье, в обществе, в государстве, а также в церкви. В этом смысле слова говорить о христианской культуре столь же нелепо, как и о христианских органах пищеварения, христианской музыкальной гамме, христианском фортепиано и органе, христианских цветах и перспективах в живописи, христианских уравнениях и треугольниках в математике и т.п. В этом мире христиане живут и работают вместе с нечестивыми.
И все же есть разница. И противоположность весьма реальна. Но она носит духовно-этический характер. Она является антитезой греха и благодати. В каждой сфере своей жизни христианин исходит из принципа возрождения через веру, от страха Господня, который есть начало премудрости, и из Слова Божия, явленного нам в Священном Писании. Что это значит, должно быть совершенно очевидно, в свете того, что мы обсуждали до сих пор. Это означает, что он призван в современном мире представлять дела Сына Божия, всегда и везде, в семье и в школе, в обществе и в государстве, в лабораториях и в магазине. Конкретно это означает, прежде всего, то, что все, что он стремится – это не слава человека, но слава Бога во Христе. К Его славе он стремится в науках и в искусстве, в промышленности и сельском хозяйстве. К Его славе обращены все стремления христианина, Его праведность противостоит в верующем разгулу греха, Его благодать – гневу и проклятию, суете и смерти. Это не означает также, что христианин стремится с помощью культуры пересоздать весь мир. Он стремится не к тленным вещам, которые служат греху и неправде, он стремится к Царству Божию. Он не творит тьмы и не имеет общение с ее плодами, с похотью плоти, похотью очей и гордостью житейской, как они проявляются в ложной философии, эволюционистской науке, плотской литературе, кино, шоу, песнях, операх. Он не разрушает семью такими человеческими установлениями, как развод и контроль за рождаемостью, не поддерживает ненависть между социальными группами или между народами. Он выступает за любовь Божию во Христе, и он действительно миротворец по вере в Него. В этом духовно-этическом смысле он живет своей собственной жизнью, противоположной жизни греха и плоти, и он осуждает мир. Он стремится к христианской семье, христианской семье, христианской жизни в обществе, в христианскую школу, христианский университет, христианское государство, и является живым членом христианской Церкви. Одним словам, его призыв – не посредничать между Иерусалимом и Афинами, а представлять Божий Завет, дело Сына Божия в нашем мире! Это и есть противоположность греха и благодати.
Наконец, в свете того, что уже было сказано, также будет очевидным, что культура не может быть даже в качестве христианской призвана к тому, чтобы сделать этот мир лучше. Не существует не только естественной, но и христианской культуры, посредством которой можно достичь совершенного человека в совершенном мире. Ибо христианин живет в смертном теле и все в его земной жизни подлежит тлению, а потому все его земные дела – суета. Если христианин является врачом или хирургом, он не может спасти своего пациента от болезни и смерти в этом мире. Он не может вырваться из “порочного круга” в культурной деятельности. Но он стремится делать все, подчиненное Царству Божию. Когда он плодится и размножается в этом мире, он хорошо осознает тот факт, что он способствует появлению детей в смертном мире. Но он живет верой, и знает, что во Христе он создает прекрасную Церковь, бесчисленное множество тех, кто получит славу в Небесном Иерусалиме. И, таким образом, он ожидает с надеждой. Хотя мы знает, что все усилия человека не приведут к совершенному миру, наша позиция не имеет ничего общего с пессимизмом, из которого вытекает эпикурейский лозунг: будем есть и пить, ибо завтра умрем. Ибо во Христе Иисусе мы окажемся в совершенном мире, в совершенной культуре, в рамках нового творения, явившегося чудом благодати в час возвращения Господа Иисуса Христа, Сына Божия, Грядущего с небес. И тогда все сущее будет избавлено от рабства тлению, все вещи станут новыми, и скиния Бога пребудет с человеками навсегда.
Для доступа к другим материалам на рус языке, щелкните здесь.
